Викторианство
Jun. 5th, 2012 02:55 pmТак совпало, что практически одновременно я прочитал очередную викторианскую книжку и посмотрел фильм о викторианской жизни - и вот что сформулировалось.
Викторианство - это благопристойность. Есть вещи абсолютно недопустимые (знаменитое у Во: "Как можно забрать папу из сумасшедшего дома? Он же пытался повеситься, когда в доме были гости!"), потому что приличия выше всего. Настоящий джентльмен не стреляется, засунув пистолет в рот - он будет неприлично выглядеть в гробу. Настоящая леди лежит в постели, словно бревно - она не какая-нибудь шлюха - и потом, ведь могут услышать; что подумают слуги? А вот со слугами - особенно, если никто не слышит - творить можно что угодно.
Жесткая кастовая система; джентльмен, равно как и слуга - это навсегда. Лицемерие, возведенное в ранг нормы, и фигуры умолчания на каждом шагу, лицемерие, прививаемое в школе с детства (об этом у Набокова: "мы не питомцы английского закрытого среднеучебного заведения, которые после ночи гомосексуальных утех должны мириться с парадоксальным обычаем разбирать древних поэтов в "очищенных" изданиях").
Сейчас уже непонятно, что считать главным символом викторианства: реальную криминальную хронику 1888 года или странную историю, придуманную одним шотландским литератором и опубликованную двумя годами ранее. Хотя - главным символом викторианства, наверное, можно считать идеального человека, с безупречной родословной, хорошим состоянием, соблюдающего все приличия, всегда модно одетого, с потрясающе невинным лицом, которое не знает даже самого малого следа греха - правда, когда он умрет, он обернется уродливым стариком, и только по перстням на пальцах опознают его слуги...
Викторианство - это благопристойность. Есть вещи абсолютно недопустимые (знаменитое у Во: "Как можно забрать папу из сумасшедшего дома? Он же пытался повеситься, когда в доме были гости!"), потому что приличия выше всего. Настоящий джентльмен не стреляется, засунув пистолет в рот - он будет неприлично выглядеть в гробу. Настоящая леди лежит в постели, словно бревно - она не какая-нибудь шлюха - и потом, ведь могут услышать; что подумают слуги? А вот со слугами - особенно, если никто не слышит - творить можно что угодно.
Жесткая кастовая система; джентльмен, равно как и слуга - это навсегда. Лицемерие, возведенное в ранг нормы, и фигуры умолчания на каждом шагу, лицемерие, прививаемое в школе с детства (об этом у Набокова: "мы не питомцы английского закрытого среднеучебного заведения, которые после ночи гомосексуальных утех должны мириться с парадоксальным обычаем разбирать древних поэтов в "очищенных" изданиях").
Сейчас уже непонятно, что считать главным символом викторианства: реальную криминальную хронику 1888 года или странную историю, придуманную одним шотландским литератором и опубликованную двумя годами ранее. Хотя - главным символом викторианства, наверное, можно считать идеального человека, с безупречной родословной, хорошим состоянием, соблюдающего все приличия, всегда модно одетого, с потрясающе невинным лицом, которое не знает даже самого малого следа греха - правда, когда он умрет, он обернется уродливым стариком, и только по перстням на пальцах опознают его слуги...