Доделанный Петербург

Берлин от Бранденбургских ворот и Рейхстага и восточнее оставляет ощущение доделанного парадного Петербурга: уже упомянутые выше два здания, ансамбль Жандармской площади (Немецкий дом, Французский дом и Концертхауз), университет Гумбольдта со стоящим через дорогу юридическим факультетом, Берлинский кафедральный собор и даже ратуша - словно бы построены в одно время, очень быстро и для того, чтобы подчеркнуть: это - настоящая империя.
Вокруг этих зданий очень интересно гулять, и даже перманентно ведущаяся стройка (это все-таки - Восточный Берлин, который надо благоустраивать, а не Западный) совсем не портит видов для фотографий. Берлин вообще оказался городом на удивление домашним, в котором абсолютно не чувствуется чужой страны. И гулять можно как по Унтер-ден-Линден (и даже посидеть под липами), так и по тем улицам, которые ее пересекают или идут параллельно ей. Повсюду торчат новенькие пожарные краны (в Кенигсберге точно такие же - но еще довоенные), и кажется, что ты наконец-то очутился в настоящем Петербурге, упорядоченном, красивом и четком городе, в котором все дома стоят строго по порядку и над этой немецкой особенностью которого так поиздевался Андрей Белый в прологе своего знаменитого романа.
А закончился этот день на удивление изящно: в Крнцертхаузе сегодня играли Берлиоза и Вайля; Берлиоз понравился не мне, а во втором отделении я с удовольствием послушал настоящую музыку веймарского периода, красивую, изломанную, странную... И совсем неважно, что "Семь смертных грехов" - это о том, как шизофрения разрушает человека; это на удивление красиво, потому что о чем еще, как не о раздвоении личности и ее распаде можно было так эстетски написать, глядя на факельные шествия, которые проходили совсем рядом - сквозь Бранденбургские ворота?

Город-парк

Центр Западного Берлина, почти тридцать лет бывшего городом-государством в окружении советской зоны оккупации - Большой парк Тиргартен. Вокруг Тиргартена расположено все самое главное и сейчас, в объединенном Берлине; Рейхстаг и резиденция федерального канцлера, Бранденбургские ворота, Постдамер-плац, где проходит кинофестиваль и где послезавтра будут продолжать аллею звезд, Культурный форум, созданный как противовес оставшемуся в Восточном Берлине Музейному острову, в северной части парка расположен дворец Бельвю, где резидирует бундеспрезидент, а на юго-западе парк переходит в зоологический сад (где в объектив телефона был уловлен первый берлинский кот, рыжий и очень солидно-довольный, настоящий буржуазный и западногерманский), откуда начинается Курфюрстендамм, главная торговая улица города, и где расположен основной городской вокзал. На севере парка расположен один из памятников ранней западногерманской архитектуры - Дом культуры народов мира, похожий на большую ракушку, а южная его граница, Тиргартен-штрассе, застроена диппредставительствами - от пафосной саудовской "почти Мекки" до удивительно уютного, красивого и необязательного комплекса Северных посольств.
Парк в центре города, большой и настоящий, парк как лес, уставленный памятниками деятелям ранней империи, парк, в центр которого с его северо-восточной окраины переехала Триумфальная колонна (установленная перед Рейхстагом в первые годы Империи, она переехала на площадь 17 июня в 1938; Шпеер увеличил ее пьедестал и надстроил еще один ярус), парк, вокруг которого вертится вся жизнь столицы центрального государства Европы - это что-то совсем непредставимое. Вообразить, что от парламента до правительства можно проехать через парковую аллею на велосипеде, а на обратном пути (тоже только на велосипеде или пешком, гуляя по лесу) дойти до президента - это домашнее государство, государство, которое почти незаметно - как незаметны и охранники у дипломатических миссий; для того, чтобы их заметить, нужно приглядеться.
Впрочем, и в сверкающем стеклом и бетоном, абсолютно футуристическом и завораживающем комплексе Потсдамер-плац нужно хорошенько приглядеться, чтобы найти и увидеть тот единственный оставшийся от старой, довоенной, времен Веймарской республики, кусочек застройки площади, аккуратно взятый под стекло - буквально пару десятков квадратных метров стены. Да и в самом Тиргартене о войне напоминает памятник советским солдатам - его уже больше двадцати лет содержит за свой счет мэрия Берлина; но он тоже совсем неочевиден. 
А самой неочевидной вещью в городе-парке становится на первый взгляд странная и совсем незаметная вещь: мемориал жертвам Холокоста ровно на полпути от Бранденбургских ворот к Потсдамер-плац. Странные то ли табуреты, то ли надгробия из камня, совсем немного возвышающиеся над уровнем земли, на которых сидят, курят и едят туристы - но буквально пройдя среди этих возвышений вглубь на пару метров - вдруг чувствуешь себя в макабрическом лабиринте; это уже не маленькие выступы - а страшные стены выше твоего роста; ты и сам не заметил, как, пройдя всего несколько шагов, очутился вместо залитой солнцем площади в каменном лабиринте. Так и зло - очаровательно, совсем незаметно, обыденно входит в тебя - и ты не успеешь опомниться, как оказываешься погребенным в зле. С головой. 
Парк, в котором и вокруг которого нашлось место всему - и главным государственным учреждениям, и зоосаду, и посольствам, и памятникам времен Империи и Рейха, и мемориалу жертвам Холокоста, и главной культурной эмблеме нынешнего Берлина - Filmfestspiele; парк, уютный по своей сути и предназначению, оборачивающийся, словно хамелеон, то братской могилой, то зоосадом, то ультрамодерновым кинотеатром, то резиденцией президента. Парк, в котором вполне можно жить - вокруг него и в нем есть все, что тебе может понадобиться. Парк как центр вселенной; уют и тень как идеал, к которому все стремится. Всего лишь парк.